Графа Михаила Воронцова часто называют одним из лучших представителей России. Смелый полководец, герой войны 1812 года, добрый человек. Рассказываем, чем он заслужил такую оценку своих современников и потомков.
Жизнь полководца и государственного деятеля первой величины Михаила Воронцова может послужить примером аристократа, для которого слова «честь» и «достоинство» не были пустым звуком. Он участвовал в нескольких военных кампаниях, часто показывая чудеса смелости на поле боя. Михаил Воронцов отказывался от высших чинов, спасал жизни, распродавал свое имущество, чтобы погасить чужие долги, развивал хозяйство в регионах. В боях он не отдавал врагу ни пяди русский земли, был несколько раз ранен, но прожил долгую жизнь. Не зря после его смерти на долгие годы сохранились среди солдат в русских войсках на Кавказе рассказы об его простоте и справедливости. Даже возникла поговорка: «До Бога высоко, до царя далеко, а Воронцов умер».
Михаила Воронцова можно считать человеком счастливым. Он родился в богатой и знатной семье (май 1782 года), став первенцем графа Семена Воронцова, русского посланника в Лондоне, и Екатерины Алексеевны, урожденной Сенявиной. Поскольку в эту пору Воронцов-старший находился на неплохом счету у Екатерины Великой, императрица стала крестной мальчика. Через год у молодых родителей родилась дочь, которую назвали в честь матери.
Карьера Семена Воронцова шла своим чередом. Он с удовольствием принял назначение быть русским дипломатическим представителем в Венецианской республике, куда в 1783 году и отбыл вместе с семьей. К сожалению, это путешествие для Екатерины Воронцовой оказалось роковым. Зимой 1783-1784 гг. молодая графиня простудилась в Венеции. Простуда переросла в чахотку, и в августе того же 1784 года Екатерина Воронцова скончалась. Граф Семен Романович остался вдовцом с двумя детьми на руках. От горя он едва не обезумел. И лишь необходимость воспитывать детей удержала его, как потом говорил он сам, на этом свете. Вскоре граф принял новое назначение – и с двумя крошечными детьми уехал в Великобританию.
Воронцов стал отменным родителем: он сделал все возможное для того, чтобы воспитать достойных и образованных людей. Сам же мальчик обладал незаурядными способностями. В свои 14-15 лет он свободно говорил не только на английском, русском, французском, но и хорошо знал два древних языка – латынь и греческий. Интересно, что до конца своих дней Михаил Семенович занимался составлением книжных собраний и оставил после себя несколько потрясающих библиотечных коллекций.
Однако мальчика обучали не только дисциплинам, которые входили в круг воспитания хорошо образованного европейского аристократа второй половины XVIII века. Среди прочего отец настоял на том, чтобы Михаил учился столярному ремеслу. И поскольку мальчик был по-настоящему широко одарен, столярное дело у него тоже шло совсем не худо. Впоследствии, уже будучи светлейшим князем, новороссийским генерал-губернатором, государевым наместником на Кавказе, престарелый Воронцов с удовольствием проводил время в своей маленькой столярной мастерской.
Зачем Воронцов-старший учил своего сына столярному мастерству? Разрешить эту загадку позволяет одно из писем, которое Семен Романович отправил в Россию своему брату Александру. Граф писал, что «французская зараза», имея в виду революцию, может прорасти и в России. И тогда на родине неизбежно произойдет революция. А поскольку неимущих людей намного больше, чем людей, имеющих что-то за своей душой, то очень возможно, что в какой-то момент крепостные больше не пожелают служить Воронцовым. И тогда придется зарабатывать на жизнь трудом своих рук.
В первые годы своего правления император Павел I особо отличал дипломатическую деятельность Воронцова-старшего – звал вернуться в Петербург с тем, чтобы назначить главою Коллегии иностранных дел. Естественно, в эту пору сам Семен Романович и его семья не были обделены монаршими милостями. Среди прочих, в 1798 году 16-летнего Михаила Воронцова сделали действительным камергером. Здесь стоит отметить, что в то время придворные звания входили составной частью в «Табель о рангах». И звание камергера было равноценно званию действительного статского советника по гражданской службе, и, соответственно, генерала-майора по службе военной.
В марте 1801 года произошли серьезные перемены в политической обстановке России. В результате дворцового переворота Павел I был убит, на престол зашел его старший сын – император Александр I. Воронцовы в Лондоне приняли это известие с большими надеждами. Дело в том, что Семен Воронцов в последние два года царствования Павла Петровича был последовательным противником его политики. И поскольку сыну Михаилу в мае 1801 года должно было исполниться 19 лет, то отец принял решение - молодому человеку пора возвращаться в Россию и поступать на службу.
Поздней весной 1801 года Михаил Воронцов приехал в Петербург. Он остановился у своего дяди Александра Романовича, на которого произвел сильное впечатление. Занимательный факт - определение Михаила Воронцова на службу наделало в Петербурге много шуму, ведь по своему званию действительного камергера он был вправе претендовать на генеральский чин. Но юный Воронцов попросил Александра I, чтобы его зачислили в один из гвардейских полков в качестве простого поручика. И государь дал на это согласие.
Воронцову-старшему не нравилось бесполезное времяпровождение сына в Петербурге, и он побудил его понюхать пороху. Михаил попросился волонтером в Кавказский корпус князя Павла Цицианова, в этой просьбе юному поручику Воронцову не отказали. На кавказском театре боевых действий Михаил Воронцов очень быстро зарекомендовал себя как замечательный строевой офицер. В январе 1804 года во время штурма крепости города Гянджи он спас жизнь Петру Котляровскому – вынес раненого с поля боя. Это был тот самый будущий генерал от инфантерии, покоритель территории современного Азербайджана. На всю жизнь их свяжет дружба. А 15 января Воронцов едва сам не погиб во время неудачной экспедиции Василия Гулякова в Закатальское ущелье. 28 августа 1804 года Михаил Семенович был награжден орденом святого Георгия 4-й степени: «За отличное мужество и храбрость, оказанные во время осады крепости Эривани при отбитии неоднократных вылазок персиян». А тут нужно сказать, что князь Павел Цицианов награды просто так не раздавал, а тем более Георгиевские кресты.
Вскоре Россия вступила в войну с наполеоновский Францией, затем с Турцией, поэтому следующие года Михаил Воронцов участвовал в различных военных кампаниях. 10 марта 1812 года он был награжден орденом святого Георгия 3-й степени: «В воздаяние отличных подвигов мужества и храбрости, оказанных при поражении турецких войск в сражении при Виддине 19-го октября».
В Отечественную войну 1812 года Воронцов находился сначала при армии князя Багратиона. В битве под Бородином Михаил Семенович командовал 2-й сводно-гренадерской дивизией, состоявшей из элитных полков пехоты. Дивизия на протяжении всего боя находилась на Багратионовых флешах, то есть на главном направлении атаки французов. Именно сюда Наполеон направил таранный удар своих лучших корпусов.
Наступающие французские части постоянно сменяли друг друга, их атаки перемежались сильным огнем артиллерии. Во время третьей, последней атаки, когда Наполеон сосредоточил против Багратионовских флешей несколько десятков тысяч своих лучших пехотных частей, Воронцов собрал остатки своей дивизии и повел их в контратаку против французов. В последовавшей штыковой схватке он получил тяжелую рану в левое бедро. Генерала Воронцова вынесли с бородинского поля. Несмотря на огромные потери (к концу боя в строю оставалось 300 человек из 4 тысяч), дивизия генерала графа Воронцова удержала определенную ей позицию.
В ночь после Бородина в сторону Москвы потянулись бесконечные телеги с раненными русскими воинами. Михаила Семеновича привезли также в Москву. Именно здесь случилось событие, которое так хорошо характеризует графа. Возле своего дома Воронцов увидел десятки подвод, на которых собирались везти во Владимирское имение его вещи. Воронцов немедленно распорядился отказаться от эвакуации имущества, приказав его выбросить, а телеги передать раненым. Теперь вереница подвод во главе с графской каретой направилась во Владимирскую губернию, где были размещены около 50 раненых генералов и офицеров и более 300 нижних чинов. Граф взял на себя все расходы, которые достигали 800 рублей ежедневно. Более того, после выздоровления каждый солдат, перед отправкой в действующую армию, снабжался одеждой и 10 рублями.
Едва поправившись, Воронцов возвратился в ряды Русской армии. Во время кампании 1813 года он принял участие и в сражении под Денневицем и в битве под Лейпцигом. В кампанию 1814 года Воронцов при городе Краоне блистательно выдержал сражение против самого Наполеона. Представьте, у французов численное превосходство – их в два раза больше. Но Михаилу Семеновичу снова удалось удержать позиции. Он отступил только после получения соответствующего приказа от своего начальства. Впоследствии оказалось, что потери предводимых Воронцовым дивизий в полтора раза меньше, нежели потери Наполеона. За отличие в этом сражении 23 февраля 1814 года Воронцов был награжден орденом святого Георгия 2-й степени.
Из-за блистательной военной карьеры у Михаила Воронцова появились недоброжелатели. Поговаривали, что он распустил своих офицеров оккупационного корпуса во Франции, которым командовал в 1815-1817 гг. В это время Воронцов уже был в звании генерала-лейтенанта Русской армии. Деятельность графа действительно была передовой. Он ограничил применение телесных наказаний для солдат и организовал для них ланкастерские школы. Кроме того, Воронцов отладил систему пересылки в корпус корреспонденции из России.
Слухи вынудили императора Александр I встретиться с Михаилом Воронцовым, чтобы провести инспекцию Русского оккупационного корпуса. Это произошло 9 октября 1818 года. Государь, по словам русского общественного и государственного деятеля Михаила Сперанского, был сущий прельститель. И, разумеется, в частной беседе он сумел расположить к себе графа Михаила Семеновича. Воронцов после разговора с государем вышел растроганным. На следующий день состоялся смотр Русского корпуса. Когда войска проходили церемониальным маршем, царь сказал Воронцову, что на его вкус шаг проходящих колонн недостаточно быстр. На что Михаил Семенович ответил: «Да, ваше величество, но этим шагом мы пришли в Париж». Это, конечно, было очень смелое, но опрометчивое высказывание. За отличие в управлении русским оккупационным корпусом во Франции Воронцов был награжден Орденом святого Владимира 1-ой степени. В ту пору говорили, что это была явно недостаточная награда за службу Воронцова.
Как бы то ни было, но в конце 1818 года русский оккупационный корпус должен был отправиться домой. И здесь граф снова совершает поступок, который обсуждает вся столица. Перед выводом корпуса Воронцов собрал сведения о долгах офицеров и солдат местным жителям и заплатил их из собственных средств. Сумма долга составляла около 1,5 млн рублей. Чтобы расплатиться c французскими кредиторами он был вынужден продать имение Круглое, полученное по наследству от родной тетки — княгини Екатерины Дашковой.
Через несколько лет после возвращения в Россию Михаил Семенович продемонстрировал, что он не только отличный вояка, но и хороший управленец. 19 мая 1823 года его назначили новороссийским генерал-губернатором и полномочным наместником Бессарабской области. Воронцову обязаны: Одесса — небывалым расширением своего торгового значения и увеличением благосостояния; Крым — развитием и усовершенствованием виноделия, устройством великолепного дворца в Алупке и превосходного шоссе на южном берегу полуострова. Многим обязана ему и одна из важнейших отраслей новороссийской промышленности — разведение тонкорунных овец. При нем же в 1828 году получило начало пароходство по Черному морю. Среди прочего Воронцов способствовал началу угольных разработок на той территории, которая сейчас называется Донбассом. 29 декабря 1826 года Воронцов был избран в почетные члены Императорской Академии наук.
Трудно поверить, но это далеко не полный список заслуг графа Воронцова. Член Государственного совета, участник русско-турецкой войны, главнокомандующий войсками на Кавказе и наместник кавказский… Он прожил долгую и насыщенную жизнь и отошел от дел лишь за несколько лет до смерти, когда почувствовал крайний упадок сил. Воронцов скончался 6 ноября 1856 года в Одессе. Его личный врач Эраст Андреевский написал в меморандуме: «В 4 часа 20 минут сердце еще билось, но он был без сознания, в 4 часа 25 минут от этой благородной жизни осталось лишь неподвижное тело, но выражение энергии и доброты, некогда столь присущее его прекрасному лицу, внезапно вернулось, и мы увидели его таким, каким знали в течение пятнадцати лет. Это были черты того человека, в котором Россия, как тогда говорили, потеряла одного из самых славных своих представителей».
