Картины — это мои дети.
В будущем им предстоит говорить от моего имени
Николай Загреков
Творчество «русского берлинца», талантливого художника, архитектора, педагога, создателя плеяды образов знаменитых современников и политических деятелей XX века, ведущей фигуры направления «новая вещественность» Николая Александровича Загрекова пользуется огромной популярностью в Германии и в других европейских странах, а последние 15 лет и на Родине мастера – в России. Его картины были обязательными на всех крупных выставках Берлина, Вены и Парижа, его имя стояло во всех художественных каталогах, его награждали престижными наградами, искусствоведы писали о его картинах восторженные отзывы, публика неиссякаемым потоком шла на его выставки.
Судьба Загрекова, который пережил две революции и Гражданскую войну в России, Первую и Вторую мировые войны, фашистский режим, трудные послевоенные годы, три волны русской эмиграции, была яркой и драматичной. По выражению самого художника «танки истории прошлись» по его «жизни вдоль и поперек», что соответствовало истине.
Многогранный и плодовитый – на его счету – тысячи пейзажей, портретов, натюрмортов, станковых композиций, графических произведений, набросков, штудий с натуры, монументальных работ, плакатов, рисунков для рекламы, Николай Загреков был ярким и весомым символом эпохи, занимая в ней особое место и пространство.
«Здесь, Коленька, ты скоро будешь учиться рисовать»
Родился будущий художник 20 мая 1897 года в Саратове в семье старшего нотариуса Александра Николаевича Загрекова и его жены, Марии Петровны Загрековой. Позднее у четы Загрековых появились и другие дети – Наталья и Борис.
Семья маленького Коли была дружная, любящая и образованная. Одаренные от природы – Александр Николаевич играл на скрипке и рисовал акварели, Мария Петровна играла на фортепьяно, знала в совершенстве французский и немецкий, умела вышивать, родители с ранних лет прививали своим детям любовь к искусству и умение замечать красоту.
Когда Николаю было пять лет, ему подарили альбом и коробку с цветными карандашами. Мальчик настолько увлекся рисованием, что проводил за этим занятием дни напролет. Постепенно его рисунки становились все более точными и красивыми, стало очевидно – у ребенка талант.
Родители всячески развивали художественные способности старшего сына. В выходные дни отец нередко водил Колю и его сестру Наташу на обрывистый берег Волги – под порывами пахнущего степными травами ветра они любовались скользящими по водной глади пароходами и широкими волжскими просторами.
После прогулки Александр Николаевич шел с детьми в Радищевский художественный музей. Переходя из зала в зал, Коля увлеченно постигал волшебный мир живописи и графики.
Как-то раз после посещения музея отец свернул на боковую улицу и, остановившись у красивого особняка желтого цвета – здания Боголюбовского рисовального училища, с улыбкой сообщил сыну: «Здесь, Коленька, ты скоро будешь учиться рисовать!» С этого момента вопрос – «сколько еще ждать?» стал любимым вопросом юного художника.
К сожалению, Александр Николаевич не дожил до момента поступления Николая в училище – в 1905 году он погиб, загородив собой от шашки черносотенца маленького еврейского мальчика. Кипя от злости, бандит изо всей силы ударил Загрекова старшего шашкой по голове. Истекая кровью, тот потерял сознание, а на следующий день умер.
После смерти мужа Мария Петровна осталась одна с тремя маленькими детьми на руках – старшему, Колю, исполнилось всего 8 лет, младшему – и вовсе годик. Она сделала все возможное, чтобы ее дети были сыты, одеты, обуты, и, самое главное, получили достойное образование.
Николай сначала учился в Александро-Мариинском училище с математически-художественным уклоном, затем в 1914 году поступил в Боголюбовское рисовальное училище (БРУ) – то самое учебное заведение, к зданию которого приводил его отец... Преподавателем Загрекова в БРУ был Федор Корнеев, он поставил ему рисунок и научил чувствовать объем: «... я стал делать наброски с натуры с азартом и наслаждением. Я рисовал все: людей, детей, животных, цветы, заборы, сараи, крыши, лодки на Волге, буквально все, что попало».
Закончив училище, Николай поступил в Независимое училище искусств в Саратове, где учился у Александра Савинова, заложившего в нем основы «крепкого художника». Он продолжил учебу в 1919 году в Москве в Высших художественных и технических мастерских (ВХУТЕМАСЕ) на факультете живописи и архитектуры. Ему и здесь повезло с преподавателями – учителями Загрекова были основатели художественного объединения «Бубновый валет» Илья Машков и Павел Кончаловский, а какое-то время – и мастер рисунка Дмитрий Кардовский. Педагоги привили молодому художнику безоговорочную любовь к живописи, точное следование натуре, серьезное отношение к рисунку, способность следовать своей собственной дорогой в искусстве, не оглядываясь на авторитеты.
Первые годы эмиграции. «Нужно очень много работать»
В 1921 году Николай решил продолжить обучение в Германии и в конце года вместе со своей женой – однокурсницей по Боголюбовскому художественному училищу, поволжской немкой Гертрудой Галлер, с которой связал себя узами браками в 1920 году, отправился за рубеж.
В январе 1922 года Николай и Гертруда прибыли в Берлин, сняв квартирку с мастерской в русском районе немецкой столицы – Шарлоттенбурге. Молодые люди, как и большинство покинувших в то время Россию представителей русской интеллигенции, планировали, что уезжают на время, только переждать трудные времена, однако в родную страну больше так и не вернулись...
В 1922-1925 годах художник учился в Профессиональном училище искусства и ремесла Западного Берлина в мастерской профессора Гарольда Бенгена. У немецкого преподавателя Загреков научился обращать пристальное внимание на композицию и точность деталей. По мнению искусствоведа Валентина Турчина, «Лишь на первый взгляд может показаться, что ему пришлось начинать с нуля, хотя он и поступает вновь учиться. Последнее, скорее диктовалось необходимостью адаптироваться в новой языковой и художественной среде, чем собственно нехваткой знаний». Профессор Бенген по достоинству оценил профессиональные знания, навыки и талант своего русского ученика и пригласил его в 1925 году преподавать в училище обнаженную натуру и портретную живопись.
В Профессиональном училище искусства и ремесла Западного Берлина художник проработал до 1933 года. Кроме того, подрабатывал, давая частные руки, и активно занимался творчеством, трудясь с утра до позднего вечера ради своего будущего имени и успеха. Вот, что он писал о своей напряженной работе матери и сестре: «Много трудимся, но особого достатка нет. Пробиваюсь частными уроками и заказами, но особых перспектив в настоящее время для себя как для художника не усматриваю. Нужно очень много работать для моего признания. Что я и делаю, не покладая рук».
Оказалось, старания Загрекова не напрасны – в 1920 – начале 1930-х годов он пережил творческий взлет, стал членом Союза берлинских художников, участвовал в огромном количестве выставок в Берлине, Мюнхене, Париже и Вене.
Он сумел органично войти в местную художественную среду, став заметным представителем возникшего в Германии направления «новая вещественность», оказавшись в одном ряду с такими известными немецкими художниками, как Отто Дикс, Макс Бекман и Александр Канольдт.
Смелая, динамичная художественная манера Загрекова – весомые формы, резкие ракурсы, острые эмоции, праздничное мироощущение в максимальной степени выражала дух и характер современной мастеру эпохи. Об этом в январе 1929 года писали во французском журнале La Revue Moderne: «он предлагает нам увидеть в захватывающем ракурсе образ целого поколения, нашего поколения. Загреков заслуживает того, чтобы его знали не только в Берлине, но и в Париже».
Особый эффект выпуклости и объемности изображения, плотной «вещественности» достигался за счет точного, грамотного рисунка, грубой, шероховатой грунтовки холста и мощных ударов сухой кистью, которые позволяли наносить краску густым слоем.
В 1920-х – начале 1930-х годов художник пишет портреты, обнаженную натуру, натюрморты. Популярность и известность принесли Загрекову его портреты: «Портрет госпожи Пипер», «Портрет девушки», «Портрет госпожи фон Штрюк», «Портрет Ирины Рахманиновой» (дочери композитора Сергея Рахманинова).
Среди самых известных работ художника этого периода – «Двойной портрет» (1927), «Портрет жены художника» (1928) , «Спортсменка» (1928), «Девушка с рейсшиной» (1929), «Ритм работ» (1929).
Мастеру нравилось изображать эмансипированных, самостоятельных, обладающими своими характером и целями в жизни женщин – спортсменок, горожанок, представительниц творческих профессий.
Его также привлекали темы мирного труда и спорта – «Метательница ядра», «Трое рабочих за трамбовкой», «Герта БСЦ нападает».
Популярность принесло Загрекову монументальное полотно «Ритм труда», которое он подарил мэру Берлина. Последний в свою очередь передал его Профессиональному училищу искусства и ремесла в Шарлоттенбурге, где оно погибло во время бомбежки в годы Второй мировой войны.
Восторженные оценки не превратили художника в зазнайку – напротив, он весьма критично и сурово относился к своим картинам, отмечая в записных книжках их недостатки и способы исправления. Больше всего он ценил в искусстве подлинное чувство, говоря, что «только» оно «составляет истинную прелесть и является руководителем искусства» и что «душа в работе – это тот таинственный талисман, без которого не существует, не может существовать истинное искусство».
1930-е годы – вынужденный разрыв с Родиной
Живя в Германии, Николай Загрецкий всегда писал в анкетах, что он, как и его жена, поволжский немец. Этот небольшой обман сослужил для художника неоценимую службу в 1930-е годы, когда в Германии встала у руля национал-социалистическая демократическая рабочая партия во главе с рейхсканцлером Адольфом Гитлером. Начались жесткие чистки по национальному признаку, гонения на евреев и живущих в стране иностранных жителей.
В 1933 году Загрекова без объяснения причины уволили с должности преподавателя Профессионального училища искусства и ремесла Западного Берлина. И только тот факт, что он «немец» по национальности, спас ему жизнь.
Целый год художник не мог устроиться на работу, пока, наконец, его не пригласил к себе в частную школу Зименштадте друг и коллега Ойген Шпиро. В 1937 году, после эмиграции Шпиро из Германии, художник стал директором школы и занимал этот пост фактически до конца Второй мировой войны – 1944 года.
30-е годы были жесткими и суровыми не только для жителей Германии, но и для советских граждан на родине «русского берлинца» – в России. В 1937 году Загреков съездил в Ригу в гости к дяде по материнской линии, от которого узнал о смерти матери и аресте НКВД брата Бориса. Вернувшись в Берлин, он, не желая подвергать риску сестру Наталью и ее семью – в те времена в СССР за связь с эмигрантом можно было попасть в тюрьму, ссылку или вовсе быть уничтоженным, принял решение прекратить переписку. Близкие художника, перестав получать от него письма, решили, что он погиб.
Глубоко переживая разрыв с Родиной, мастер до конца жизни мучился, верно ли он поступил. Спасаясь от мучительных мыслей, он с головой окунулся в работу, решив попробовать свои силы в новой сфере деятельности – архитектуре. Он разработал проект и начал на заработанные от продажи картин деньги строительство своего дома – трехэтажной виллы на Зеегефельдерштрассе, 216 с художественной мастерской и картинной галерей.
«Дело не в паспортах и религии, а в самих людях и их поступках»
Когда Германия напала на Советский Союз в 1941 году, Николай Загреков отнесся к этому отрицательно, в отличие от ряда русских эмигрантов в Германии, которые возлагали надежду на освобождение России от большевиков с помощью фашистов. Натуре художника были глубоко чужды любые формы жестокости, насилия, непримиримого отношения к представителям других национальностей. Он никогда не делил людей по национальному признаку, ценя их за порядочность, честность и доброту.
Убежденный в необходимости подобного отношения к людям, художник проявил себя в годы Второй мировой войны как мужественный и смелый человек. Рискуя своей жизнью, он продолжал учить талантливых еврейских ребят, многим из них он помог переправиться за границу. Один из учеников-евреев Загрецкого Ульрих Хартер вспоминал: «До и во время войны Николай Загреков помогал многочисленным еврейским ученикам и мне, в том числе. Когда я сказал ему, что моя мать еврейка, он ответил, что раса не играет никакой роли, дело не в паспортах и религии, а в самих людях и их поступках. Он никогда не поддерживал политику нацизма и стоял в стороне от политической деятельности. Эту точку зрения он неоднократно повторял в разговоре со многими людьми. Его политические высказывания были всегда либеральными и демократическими».
Художник спас от смерти дочь своего еврейского друга Лео Нахтлихта – Урсулу Натхлихт – модель картины «Девушка с рейсшиной». Когда ее родителей арестовали, Загрецкий с женой укрывал девушку какое-то время у себя дома, а затем помогли ей уехать в Англию.
В сложное военное время мастер продолжает плодотворно работать – до 1944 года он входил в группу художников «Inselgruppe», выставляя свои работы в ночном ресторане Карла Вейгельта. Что касается официальных выставок, во время войны он смог пару раз поучаствовать в экспозициях Союза берлинских художников.
Вторая мировая война принесла изменения в личной жизни художника – в 1942 году он развелся со своей первой женой Гертрудой Галлер, с которой прожил больше 20 лет, и в 1944 году женился на своей студентке – Анне-Мари Хан, которая была на 20 лет моложе Николая, но уже через два года брак распался – молодая женщина не смогла жить с властным, сильным и жестким по характеру мужем, кроме того, она потеряла ребенка, что также негативно сказалось на отношениях. В 1948 году мастер женился в третий раз – на свой ровеснице, вдове художника Розе Дулер, брак с которой оказался самым прочным – супруги прожили вместе более 30 лет, вплоть до смерти Дулер в 1980 году.
Творчество Загрекова в 40-70-е годы XX века
Когда война закончилась, Николай Загреков, веря в созидательную силу искусства, его необходимость для искалеченных войной людей, как одержимый, погрузился в творческий процесс.
В 1945-1948 годах в доме Загрекова размещалась советская комендатура, а сам хозяин дома выступал в роли переводчика, помогая офицерам из СССР взаимодействовать с немецкими службами и организациями. По заказу руководства Советского Союза художник написал 12 портретов маршалов Советского Союза (Г.К. Жукова, К.К. Рокоссовского и др.), портреты И.В. Сталина и В.М. Молотова.
Он не только создал галерею значимых портретных образов, но и много времени посвятил восстановлению архитектурного облика разрушенного Берлина. В конце 1940-х-1960-е годы он разработал проект здания Союза берлинских художников на Лютцовплатц (1945 – 1949 гг.), выполнил генеральный план и застройку жилого квартал на Глокентурмштрассе (1958—1964 гг.), кроме того, принимал участие в конкурсе на проект Немецкого музея в Мюнхене и таунхаусов в Бильдхауэре – позднее эскизы Загрекова взял за основу и доработал другой немецкий архитектор. Было и немало нереализованных проектов, например, вокзал Хеерштрассе, Шарлоттенбургский дворец, дворец Бельвю и др.
В 1952-м году Загреков избрали заместителем председателя Союза берлинских художников, в этом же году он получил немецкое гражданство.
В конце 1950-х – 1980-е годы художник выставляет свои картины на многочисленных персональных и совместных выставках в Берлине, Париже, Мюнхене, Штутгарте, Гамбурге, Вене, Парме и Дюссельдорфе. Он, как в молодости, увлеченно занимается живописью: пишет одухотворенные пейзажи предместий Берлина, нежные букеты цветов («Потсдамский пейзаж», 1958 год, «Белые пионы на столе» 1947 год), свой «Автопортрет» (1952 год), а в середине 1970-х годов, считая целью своего творчества – «увековечить великих людей» «эпохи», портреты политиков и известных личностей Германии: Курта Рёнша, Фридриха Эберта, Густава Штреземана, Вилли Брандта, Вальтера Шееля.
Ностальгия по оставленной Родине
В последние 20 лет своей жизни – 1970-1990-е годы Николай Загреков получил признание и заслуженные почести. В 1973 году он был включен в список 800 самых выдающихся граждан ФРГ, в 1979 году награжден высшей наградой ФРГ «Крестом за заслуги», которой очень гордился. В 1980 году ему вручили золотую медаль за вклад в области искусства и охраны культуры от Европейского общества культуры, а в 1986 году он стал лауреатом премии «Золотая пальмовая ветвь Европы» Европейской академии художеств.
Даже в преклонном возрасте художник продолжал рисовать. Загреков обратился к мягкой, лиричной красоте волжских пейзажей («Русский пейзаж по памяти», варианты картины «Русская деревня зимой»), также писал натюрморты с цветами. Ностальгируя по потерянному Отечеству, он часто вспоминал о родном крае – перед глазами вставали, как живые, уютные уголки милой Родины и широкие волжские просторы, которыми ему так нравилось любоваться, стоя в детстве на крутом берегу Волги вместе с отцом и сестрой...
В 1985 году художник показал свои поздние работы на персональной выставке. Еще одна персональная выставка состоялась в 1991 году – за год до его смерти. Николай Александрович Загреков ушел из жизни 13 июля 1992 года через два месяца после своего 95-летия. На мольберте мастера осталась посвященное России последнее живописное произведение – недописанная картина «Лодки на пляже».
Согласно завещанию художника, коллекция лучших авторских произведений – 80 картин маслом и более 100 графических работ, составили основу экспозиции «Дома искусств Загрекова». Открытие музея состоялось 20 мая 1995 года в день рождения мастера. Сейчас в «Доме искусств Загрекова» проходят русско-немецкие выставки, музыкально-литературные вечера, встречи, посвященные русским эмигрантам первой волны.
В России о творчестве талантливого русского художника узнали только в 2004 году, когда в Третьяковской галерее в Москве и Русском музее в Санкт-Петербурге прошла в рамках Года немецкой культуры выставка «Николай Загреков. Возвращение в Россию». Выставка произвела настоящий фурор, а Загрекова назвали открытием года. За выставками в Третьякове и Русском музее последовали другие – в Музее русского искусства, галереях «Наши художники», «Ар деко», международной арт-галерее «Эритаж», Мультимедиа Арт Музее и др. В 2005 году родственники Загрекова передали в дар Русскому музею пять произведений «русского берлинца», а в 2007 году картина мастера «Девушка с рейсшиной» вошла в постоянную экспозицию XX века Третьяковской галереи.
Так после своей смерти Николай Александрович Загреков вернулся на Родину, став достоянием не только Германии, но и своей страны, где он появился на свет, где были заложены основы его художественного дара и сформированы особенности живописной и графической манеры, получившие столь высокое признание за рубежом...
Источники:
- Николай Загреков: Возвращение в Россию – www.museum.ru/N19417Николай Загреков: художник двух культур – www.russkoepole.de/ru/rubriki/kultura/186
- Русский берлинец – www.ru.mdz-moskau.eu/russkij-berlinets/
- Русский Берлин начала XX века. Николай Загреков – www.promegalit.ru
- Машков – Загреков. Учитель и ученик – www.mashkovmuseum.ru/vyistavki/vystavki-base/mashkov-zagrekov
- Николай Загреков и русский Берлин – www.timeout.ru/msk/artwork/272602
- О художнике Николае Загрекове – www.om-saratov.ru
- Вечер совместного историко-просветительского проекта ДРЗ и сетевого журнала «Музеемания». «Русское зарубежье: Музейное кольцо» «Николай Загреков и Русский Берлин» – www.bfrz.ru/?mod=news&id=2886
- Обнаженная вещественность – www.kommersant.ru/doc/757270
- Илья Машков - Николай Загреков: Учитель и ученик – www.tg-m.ru/articles/2-2011-31
- Мастер выживания – www.rg.ru/2007/04/11/zagrekov.html
- О.Л. Медведко. Творческий путь Николая Загрекова и его вклад в культуру Германии. Возвращение наследие художника в Россию – www.docplayer.com
- Терпение и труд: Николай Загреков в Мультимедиа Арт Музее –www.shakko.wordpress.com/2012/08/29/zagrekov/
- Николай Загреков: Немецкий живописец, график, архитектор из Саратова – www.fn-volga.ru/news/view/id/113578
- О.Л. Медведко. Художник Николай Загреков – www.lit.lib.ru
