В сложных ситуациях люди принимают сложные решения. Так после революции в России было со многими достойными людьми, включая генерала Алексея Брусилова, которого и теперь многие упрекают в том, что принял сторону большевиков. Сегодня, когда Россия вновь вынуждена противостоять силам Запада, в который раз жаждущим ее разрушить и уничтожить ее народ и культуру, все отчетливей всплывают вопросы как о людях чести, мужеств и достоинства, о подлинных сынах и дочерях Отечества, беззаветно преданных России, ее истории и ценностям, так и о людях равнодушных, заботящихся только о себе и своих частных или карьерных интересах.
Генерал Брусилов, командующий Юго-Западным фронтом в Первой мировой войне – образ сложный, но он навсегда обессмертил себя операцией, которую во всем мире именуют «Брусиловским прорывом». Как великие стихи и произведения искусства, так и великие военные операции складываются лишь в присутствии подлинной любви – к Родине, Отечеству, символом которой для России и русской армии тогда выступал Царь Николай II. Вне любви даже знающие и опытные офицеры ничего не могут придумать, либо стараются не рисковать карьерой и не брать на себя ответственность. О генерале Брусилове и чувстве любви предлагаемая статья О. Бартенева. Сегодня, как и встарь, в таких офицерах нуждается наша Родина и именно они сегодня рождаются на полях сражений.
Вот итог совещания в Ставке 1 апреля 1916 года, где планировалась летняя наступательная кампания. Генерал А. Куропаткин, командующий Северо-Западным фронтом: «На успех рассчитывать очень трудно, прорыв фронта немцев совершенно невероятен». Генерал А. Эверт, командующий Западным фронтом: «Следует продолжать держаться оборонительного образа действий до тех пор, пока мы не будем обладать тяжелой артиллерией в том же размере, как наш противник». Генерал А. Брусилов, командующий Юго-Западным фронтом: «Мой фронт не только может, но и должен наступать, и полагаю, что у нас есть все шансы для успеха, в котором я лично убеждён».
Император Николай Второй, как главнокомандующий, поддержал А. Брусилова и дал приказ наступать. «Настоящий боевой генерал» Куропаткин, прошедший и среднеазиатскую экспедицию Скобелева, и Русско-японскую войну, сказал Брусилову: «Что вам за охота подвергаться крупным неприятностям? Я бы на вашем месте всеми силами открещивался от каких бы то ни было наступательных операций, которые при настоящем положении дела могут вам лишь сломать шею, а личной пользы не принесут...» Но подбодренный поддержкой Государя, Брусилов выбрал вариант «сломать шею».
Четвёртого июня 1916 года Юго-Западный фронт перешёл в наступление. И, если опять рассуждать с формальной точки зрения, шансов на успех у него не было. Войска под началом Брусилова явно уступали австрийцам, которые, к тому же, создали, как тогда считали, «непроходимую линию обороны»... Однако успех был не просто полным, а превосходящим все ожидания. Вот мнение британского атташе, генерал-майора Альфреда Нокса: «Австрийцев отогнали назад по фронту, который они укрепляли на протяжении девяти с лишним месяцев; при этом наступающая армия была по техническому обеспечению значительно слабее их собственной». А фельдмаршал Пауль фон Гинденбург, главнокомандующий германскими войсками на Восточном фронте, прямо признавал, что наметился перелом, сулящий уже во второй раз вывести Австро-Венгрию из войны: «Русское наступление дошло до самого гребня юго-восточных Карпат, этой последней защиты Венгерской страны.
Вряд ли можно было с имеющимися в нашем распоряжении силами удержать в наших руках этот важный пункт». Это было чудо, сотворённое крепкой волею Государя, поддержавшего «неправильного» генерала Брусилова. Темп наступления русских войск составлял семь километров в сутки. В те же дни германцы, наступая под Верденом, в среднем продвигались за сутки на сорок метров. По адресу Императора Николая II летело множество поздравительных телеграмм. Вот одна из них, от президента Франции Рэймона Пуанкаре: «Блестящая победа! Франция затрепетала от радости при этом счастливом известии!» Чудо Брусиловского прорыва серьёзно изменило геополитический расклад Европы — в войну на стороне Антанты неожиданно вступила Румыния... Однако так называемое “Брусиловское наступление” по всей справедливости надо бы называть “Николаевским наступлением”.
