Агриппина Ваганова была не просто триумфальным педагогом, воспитавшим целую плеяду артистов сцены. Она сохранила для мировой культуры русский классический балет, впервые создав его теорию.
Агриппина Ваганова сделала многое для российской и мировой культуры. Дело в том, что до нее в России не было теории классического балета, соответственно единого педагогического метода также не существовало. Педагоги учили юных артистов так, как подсказывал их сценический опыт. Требовательная и строгая Агриппина Ваганова сумела переломить ситуацию. По ее системе до сих пор учатся артисты по всему миру. Она воспитала целую плеяду звезд балета, прославив русский балет.
Агриппина Ваганова родилась 14 июня 1879 года в Санкт-Петербурге. Это была небогатая семья капельдинера Мариинского театра. В возрасте 10-ти лет девочку отдали в Императорское театральное училище. Произошло это не случайно — дети из бедных семей в училище получали бесплатный пансион. Для балета девочка имела весьма средние данные: не очень красивые ноги, угловатость в движениях, большая голова и не слишком миловидные черты лица. Педагогов за годы учебы сменилось много: Лев Иванов, Христиан Иогансон, Павел Гердт, Екатерина Вазем. Последняя, правда, через год от ученицы отказалась — данные были плохие, а она ценила красивые пропорции.
Только благодаря дисциплине и трудолюбию девушка смогла доказать окружающим, что чего-то стоит. Уже в выпускном спектакле комиссия отметила техничность ученицы Вагановой, и ее приняли в балетную труппу Мариинского театра. Разумеется, только в кордебалет. В то время выбиться в солистки было трудно — на сцене царили Кшесинская, Преображенская, Трефилова, позже пришли Павлова и Карсавина. Ваганова не раз шутила на эту тему, рассказывая, что много лет была лишь тридцать третьей тенью в «Баядерке». Шутка заключается в том, что в «сцене теней» этого балета задействованы тридцать две танцовщицы.
Только через 14 лет работы в театре Ваганова вышла впервые на сцену как солистка. Критики прозвали ее «королевой вариаций», в окружении появились восторженные поклонники. Ей даже дали станцевать «Лебединое озеро». Однако на статус балерины из простой танцовщицы труппы ее перевели лишь за месяц до пенсии. Балет «Ручей» в 1916 году был ее прощальным бенефисом.
Гражданским мужем артистки стал отставной полковник, потомственный интеллигент Андрей Померанцев. Он был намного старше ее. У них родился сын Александр. Наступил революционный семнадцатый год, который стал одним из самых тяжелых в ее жизни: отсутствие работы, подавленное настроение у мужа, военная разруха. В Рождество отставной полковник застрелился. Казалось, все в жизни рухнуло: театр, семейная жизнь, жизнь страны.
В 1920 году Ваганову пригласили преподавать сразу в два места: в Государственное петроградское театральное училище и в театр. И она согласилась. «Ваганова после революции сохранила русский балет. Она великое дело совершила, что в семнадцатом году не уехала, — рассказала народная артистка СССР Майя Плисецкая. — Уехали артисты, уехали педагоги, уехали хореографы и композиторы. Все покинули Россию, все испугались. Балет вообще Ленин хотел закрыть, совсем прикрыть его. Не нужно это: голые спины, пачки, ноги поднимают. Зачем это надо?»
Педагогом Агриппина Ваганова была жестким и требовательным. Пытаясь добиться идеального исполнения, она запросто могла сказать ученице: «Не виси на палке, как белье», «Не облизывай ногой пол», «Вынь вату из ушей» или «Это у тебя что — рука или кочерга?». Но никто на нее не обижался. Более того, все стремились поработать с ней. «К Вагановой мечтали попасть все, это было невероятным счастьем. Мы ее боготворили, и каждое слово старались понять, а понять иногда было очень трудно, а сделать было еще труднее», — вспоминала народная артистка СССР Ирина Колпакова.
Агриппина Ваганова умела объяснить и заставить сделать именно то, что она хочет. «Человек преображался даже после одной репетиции с ней, — подчеркивала народная артистка СССР Майя Плисецкая. — Второй Вагановой нет и не было. И я не знаю будет ли». Завистники иногда говорили великому педагогу, что ей просто везет — у ее учениц великолепные данные, немудрено работать с отборным материалом. Это правда. Она отбирала тщательно.
«В школе я знала, что есть великий педагог Агриппина Ваганова. Она отбирала себе лучших девочек для трех последних лет школы — человек пять-шесть. Очень трудный класс у нее был, назывался „класс усовершенствования балерин“, — отмечала народная артистка СССР Ольга Моисеева. — У нее занимались Наталья Дудинская, Галина Кириллова, Алла Шелест, Фея Балабина, Татьяна Вечеслова, Нина Анисимова. В общем, весь цвет. Не знаешь, на кого смотреть». По словам Ольги Моисеевой, класс усовершенствования балерин мобилизовал, проходил в темпе, поэтому очень важно было урок начинать крайне собранной, ловить каждое слово.
Одной из любимых учениц Вагановой была Марина Семенова, которая впоследствии стала выдающейся балериной. «Никогда ее не ослушивалась. Она меня всему научила: и как посмотреть, как ресницы опустить, и как не слышать то, что рядом говорят, — рассказывала Марина Семенова. — Тоже учила — не слушай, пожалуйста. Делай свое дело». Через три года после Марины Семеновой у Вагановой закончила школу другая ученица — Галина Уланова.
«В ее классе все балерины так непохожи, хотя одной системой воспитаны. Но ее система позволяла раскрыть индивидуальность балерины, усилить все ее природные качества. Уланова, Семенова, Шелест, Колпакова, Кургапкина, — они все-такие разные, — поясняла народная артистка России Людмила Семеняка. — Ваганова, как рассказывала мой педагог, говорила, что можно научить, но дальше балерина должна сама развиваться. Все через себя пропускать. Вообще вагановская школа развивает прежде всего голову, а это основа для балерины».
Великая Агриппина Ваганова
В ученицах наставница ценила прежде всего умение думать и работать, а недостатком считала отсутствие индивидуальности. Другие недочеты ей не мешали, она знала, как превратить их в достоинства. Работая с ученицами, она создавала свой метод. Отшлифовывала и отбирала многое, выработанное собственной практикой. Чтобы ученицы не воспринимали учебный процесс механически, она заставляла их вести запись уроков с малых лет. Тщательно вела записи сама. «Бог дал ей как-то угадывать — может человек или не может, — объясняла Марина Семенова. — До сегодняшнего дня для меня никого нет, кроме нее».
В 1931 Ваганову пригласили занять пост художественного руководителя балетной труппы Мариинского театра (ЛАТОБ имени С. М. Кирова — прим. ред.). В это время балет начал активно заимствовать из цирка различные акробатические поддержки, и Ваганова понимала, чтобы сохранить классический балет, надо сохранить репертуар. С этого она и начала. Чего стоит одно возвращение балета «Лебединое озеро». Балетмейстер стала первой, кто решился внести изменения в хореографию Мариуса Петипа и Льва Иванова. Ей казались чрезмерно растянутыми и старомодными некоторые эпизоды пантомимой, и она заменила их танцем. Сделала она это с ювелирной точностью, нигде не разрушив хореографию великих мастеров.
«Ваганова была человеком очень прогрессивным и понимающим, что происходит. Дело в том, что очень резко сменилась эстетика, — продолжил Николай Цискаридзе. Даже если посмотреть на фотографию Вагановой, у нее и положение рук другие, потому что это еще эпоха другая. Есть фотографии с молодой Семеновой, где сразу видно, как эстетику она поменяла в „Лебедином озере“. Она поменяла положение рук: из вот этих венчиков, которые складывались, сделала лебединые позы. Чтобы это не был просто классический балет с красивыми классическими позами, а чтобы смысл появлялся». «Лебединое озеро» в редакции Вагановой продержалось на сцене десять лет. По сей день во многих постановках сохранена вагановская сцена первой встречи Одетты и принца.
В 1934 году, когда Вагановой исполнилось 55 лет, вышла в свет ее книга «Основы классического танца». Этот труд стал буквально азбукой для балерин. «Понимание того, как начать и как выстроить балетное образование, принадлежит ей. Этого больше никто не сумел сделать. Рассчитано все и по годам, и по нагрузке», — объяснила Людмила Семеняка. Книга много раз переиздавалась и до сегодняшнего дня остается основой, по которой продолжают обучаться все, кто связал свою жизнь с классическим балетом.
Интересный эпизод, иллюстрирующий заслуги Агриппины Вагановой для русского и мирового балета, вспоминал Николай Цискаридзе. Дело в том, что в середине 30-х годов на Западе сформировалось стойкое представление, что после революции русская школа балета в России исчезла. Все изменило грандиозное появление в 1935 году на парижской сцене Марины Семеновой. Город снова коленопреклоненно стоял перед русской балериной. «Представляете, тут приезжает шикарная красавица, которая как бы сказала: „Нет, господа. Мало того, что я танцую хорошо, так я танцую лучше всех вас вместе взятых“. И с гордо поднятой головой уезжает обратно», — объяснил Николай Цискаридзе.
Но, стоит сказать, что отношение, как с некоторыми коллегами и ученицами, так и с властью у Вагановой были натянутые. Ей не могли простить властность, самостоятельность, смелость. Говорили даже про «чрезмерно преувеличенное значение Вагановой для балета». Она спаслась от террора и ареста только благодаря Марине Семеновой, ее высокому положению в Москве. «Она выиграла этот бой с коммунистами и отстояла классический балет. Она доказала, что это не просто царская игрушка, что это искусство и что искусство это нужно коммунистической России», — объяснил Николай Цискаридзе. — Все это было сделано, конечно, благодаря таланту и красоте Марины Семеновой. Марина Тимофеевна, допустим, рассказывала, как в зале сидели люди с ружьями. Для этой публики надо было сделать такие спектакли, чтобы им было понятно».
В 1937 году Ваганова уволилась из театра, но продолжила педагогическую деятельность. Интересный случай рассказывала Майя Плисецкая: «Ваганова хотела работать в Большом театре. Дело было во время войны, с 1943 на 1944 год. В это время назначили Леонида Лавровского (главным балетмейстером Большого театра- прим. ред.). А он был с ней в конфликте. У нее была Елена Чикваидзе такая танцовщица, она была его жена. Агриппина Яковлевна была чрезвычайно остра на язык. Она припечатывала, знаете, потом это прозвище, как у Гоголя, оставалось ему и в род, и в потомство. Так вот Ваганова сказала, что у Чикваидзе „голова как арбуз“. Разве Лавровский мог это простить?»
Агриппина Ваганова умерла 5 ноября 1951 года. Через шесть лет ее имя присвоили Ленинградскому хореографическому училищу (с 1991 года — Академия русского балета), с которым была связана внушительная часть жизни этой легендарной женщины. Ее заслуги перед мировой культурой сейчас сложно переоценить. Однако сила вагановской личности была ясна еще ее современникам. «Для меня Агриппина Яковлева была все, — заключила Марина Семенова. — Она приедет, снимет сапожки свои, а я ей туфельки надеваю».
Источники:
1. Агриппина Ваганова. Великая и ужасная (телеканал «Культура») www.youtube.com
2. Советское телевидение. ГОСТЕЛЕРАДИОФОНД России «Агриппина Ваганова (1986)» www.youtube.com
