За шесть лет Антон Чехов и его жена Ольга Книппер написали друг другу более 800 писем. Все они — отражение закрытого от всех мира супругов, где царили любовь, ревность, страхи и юмор. Рассказываем подробнее.
Переписка писателя Антона Чехова и актрисы Ольги Книппер была огромна — совместно они написали более 800 писем и телеграмм, хотя знали друг друга в общей сложности лишь шесть лет. Впоследствии эти супружеские послания были переведены на множество языков мира, стали основой для многих пьес и спектаклей. Для нас же эти письма — это не только хроника последних лет чеховской жизни, но и отражение внутреннего мира писателя.
До сих пор публикуется множество материалов, в которых говорится, что для Чехова любовь к Книппер была роковой, безнадежной и несчастной. Едва ли можно с этим согласиться, читая их переписку. Да, в ней были и моменты недопонимания, упреков, заслуженной ревности, но любовь, благодарность и забота также пронизывали каждое послание. «Живу без тебя как кое-кака, день прошел — и слава богу...», — писал Антон Чехов (письмо от 10 апреля 1904 года).
Они познакомились в Москве на репетициях спектаклей Московского художественного театра — «Чайка» и «Царь Федор Иоаннович» в сентябре 1898 года. Ольга Книппер в пьесе Алексея Толстого репетировала роль царицы Ирины. Чехов писал после этих встреч: «Ирина, по-моему, великолепна; Голос, благородство, задушевность — так хорошо, что даже в горле чешется… лучше всех Ирина. Если бы я остался в Москве, то влюбился бы в эту Ирину» (письмо Алексею Суворину от 8 октября 1898 года). О знакомстве с Чеховым она вспоминала впоследствии: «…с той встречи начал медленно затягиваться тонкий и сложный узел моей жизни». Триумф постановки своей «Чайки» в Художественном театре драматург не увидел, но все, кто писал ему в Ялту об этом, отмечали роль Аркадиной, которую исполнила Книппер.
Их переписка началась летом 1898 года и с перерывами продолжалась практически до смерти Антона Чехова. В письме от 1 июля 1899 года писатель берет с актрисы обещание: «Вы не вскружите мне голову. Вишневский считает меня очень серьезным человеком, и мне не хотелось бы показаться ему таким же слабым, как все». Ольга тоже просит писателя: «Между нами все должно быть чисто и ясно, мы не дети с тобой. Говори все, что у тебя на душе, спрашивай у меня все, я на все отвечу» (24 сентября 1900 г. Москва).
Отношения большей частью проходили на расстоянии. Дело в том, что к тому времени из-за смертельной болезни Чехов продал свое имение в Мелихово и переехал в Ялту, где климат, по мнению врачей, подходил ему больше. В свою очередь Книппер не могла оставить московский театр, без которого она просто не представляла своей жизни. Она была по-настоящему талантливой актрисой, которую обожала публика.
Они виделись, когда здоровье и погода позволяли Чехову вырваться в Москву или когда труппа уходила в отпуск. Ольга Книппер писала: «Антонка, родной мой, сейчас стояла перед твоим портретом и вглядывалась, села писать и заревела. Хочется быть около тебя, ругаю себя, что не бросила сцену. Я сама не понимаю, что во мне происходит, и меня это злит. Неясна я себе. Мне больно думать, что ты там один, тоскуешь, скучаешь, а я здесь занята каким-то эфемерным делом, вместо того чтобы отдаться с головой чувству. Что мне мешает?! А как мне, Антонка, хочется иметь полунемчика!» (письмо от 6 ноября 1901 года).
Жизнь в Ялте для Антона Чехова была в тягость. Об этом он часто упоминал в своих посланиях. Там драматург ощущал себя ссыльным, которого отлучили от живой и неутомимой Москвы. Ему было скучно: «публика кругом досадно неинтересна, ничем не интересуется, равнодушна ко всему». Однако все более ухудшающееся здоровье диктовало свои правила.
Свои отношения пара старалась держать в секрете. Все изменилось весной 1900 года, когда МХТ приехал со своими первыми гастролями в Крым, где тогда жил Чехов. Ольга поселилась в его доме, и с тех пор пара больше не скрывала своей близости. Они провели вместе шесть недель в Ялте, а затем в Москве. После этого в обществе поползли слухи о предстоящей свадьбе.
Предложение Антон Чехов как бы между прочим делает тоже в письме. Вообще, для писателя характерно сообщать о важных вещах в шутливой форме: «В Ялте бываю редко, не тянет туда (в это время он жил в Крыму – прим. ред.), зато ялтинцы сидят у меня подолгу, так что я всякий раз падаю духом и начинаю давать себе слово опять уехать или жениться, чтобы жена гнала их, т. е. гостей. Вот получу развод из Екатеринославской губ. и женюсь опять. Позвольте сделать Вам предложение» (письмо от 7 марта 1901 года). 7 июня 1901 года они обвенчались. Медовый месяц пара провела в селе Аксеново в Башкирии, где в туберкулезном санатории лечился Чехов.
Безусловно, тон в переписке задает писатель. Достаточно посмотреть, сколько забавных, милых и часто странных прозвищ он придумал для Ольги: «милюся», «актрисочка, «конопляночка», «дуся», «балбесик», «светик», «немочка», «собака», «песик», «лошадка», «таракашка», «бабуся», «старушка», «индюшечка», «ангел», «голубчик», «козявка», «комарик», а также «жидовка» и «скряга» (если был ей недоволен – прим. ред.).
Читаем: «Дуся моя, ангел, собака моя, голубчик, умоляю тебя, верь, что я тебя люблю, глубоко люблю; не забывай же меня, пиши и думай обо мне почаще. Что бы ни случилось, хотя бы ты вдруг превратилась в старуху, я все-таки любил бы тебя — за твою душу, за нрав. Пиши мне, песик мой! Береги свое здоровье. Если заболеешь, не дай бог, то бросай все и приезжай в Ялту, я здесь буду ухаживать за тобой. Не утомляйся, деточка» (письмо от 29 октября 1901 года). Или наше любимое: «Я тебя, собака, очень люблю» (от 11 ноябрь 1901 года).
Подписывался драматург тоже любопытно: «твой А», «твой муж Антонио», «покровитель», «твой Черномордик», «твой кое-кака», «твой иеромонах», «старец Антоний», «академик Тото» и так далее. Иногда Ольга перенимала шутливый тон мужа, называя его «дусиком», «Антонкой». Правда, чаще она использовала более традиционные обращения: «золотце мое», «родной мой», «дорогой мой», «нежный мой муж». Подписать послание она могла так: «люби свою собаку» или «твоя собака».
Чеховские письма насмешливы и ироничны. Конечно, у писателя было прекрасное чувство юмора. Вот несколько примеров: «Для платья устраиваю шкаф громаднейший — для себя и для своей супруги. Моя супруга очень сердита, надо устраивать для нее жизнь поудобней» (письмо от 3 сентября 1901 года); «Кстати сказать, Средин (автограф – прим. ред.) переснял нашу аксеновскую карточку, вышла больше, но хуже. На этой карточке ты выглядишь такой немочкой, доброй и ласковой женой лекаря, имеющего плохую практику» (письмо от 11 ноябрь 1901 года); «Без жены мне очень скучно, а заводить любовницу боюсь» (письмо от 20 апреля 1904 года).
Как-то Ольга имела неосторожность перехвалить мужа, назвав его сверхчеловеком. Антон Павлович не смог ни отреагировать смешной колкостью. Ответное письмо он подписал: «Твой сверхчеловек, часто бегающий в сверхватерклозет». Однажды Книппер и вовсе пожаловалась мужу на преждевременное старение. Он отвечал в свойственной ему манере: «Ты седеешь и стареешь? Это от дурного характера оттого, что не ценишь и недостаточно любишь своего мужа» (письмо от 29 августа 1902 года). В ироничной форме Чехов мог написать и о своих чувствах: «Когда наконец я с тобой увижусь? Когда я буду тебя колотить? Обнимаю тебя, лошадка» (письмо от 8 ноября 1903 года).
Особенно интересно в переписке отслеживать реакции супругов и окружающих их людей на культурные события. Вот как описывала Книппер свои чувства, когда впервые получила рукопись «Вишневого сада» Чехова: «С каким трепетом я ее брала и развертывала — ты себе представить не можешь. Перекрестилась трижды. Так и не встала с постели, пока не проглотила ее всю. Я с жадностью глотала ее. В 4-м акте зарыдала. 4-ый акт удивительный. Мне вся пьеса ужасно нравится. Пошло я выражаюсь. Для твоих произведений нужен язык красивый, изящный. <…> Ничего нет похожего на прежние твои пьесы; и никакой тягучести нигде. Легко и изящно все. Очень драматичен 4-ый акт. Вся драма какая-то для тебя непривычно крепкая, сильная, ясная».
А вот какое впечатление произвела рукопись на коллег актрисы по театру: «Если бы ты мог видеть лица всех, наклонявшихся над «Вишневым садом». Конечно, пристали все — тут же читать. Заперли дверь на ключ, ключ вынули и приступили. <…> Слушали все с благоговением, с лицами особенными, чтение прерывалось смехом или одобрительными знаками» (послание от 19 октября 1903 года).
Актриса подробно описала свое впечатление от пьесы «Дачники» Максима Горького. В тот день писатель читал ее вслух для всей труппы. Ольга Книппер поделилась с мужем: «Что сказать? Тяжело, бесформенно, длинно, непонятно, хаотично. На всех лицах было уныние. Я старалась только, чтобы на моем не было видно тоски и скуки. Тебе я скажу, что это ужасно. Не чувствуешь ни жизни, ни людей, сплошная хлесткая ругань, проповедь. Мне было тяжело за Горького. Такое чувство, точно у льва гриву общипали. Не знаю, может быть, надо прочесть второй раз» (письмо от 19 апреля 1904 года).
Чехов и Книппер очень хотели иметь детей, но первая беременность Ольги закончилась выкидышем. Об этом она написала в письме мужу: «Два дня не писала тебе, Антончик мой! Со мной вышел казус, слушай: оказывается, я из Ялты уехала с надеждой подарить тебе Памфила, но не сознавала этого. Все время мне было нехорошо, но я все думала, что это кишки, и хотя хотела, но не сознавала, что я беременна <…> Забили тревогу, послали за докторами. А я начала пока догадываться, что это было, и обливалась горючими слезами — так мне жаль было неудавшегося Памфила. Пришли два доктора — помощник Отта знаменитого, а потом и сам Отт. Народу у меня весь день толклось адски много, все дамы всполошились», - писала Ольга Книппер. Но была и другая реакция на трагедию: «Не могу удержаться, чтобы не написать остроту Москвина (актер Иван Москвин - прим. ред.) по поводу случившегося: "Осрамилась наша первая актриса, от какого человека - и то не удержала". Вообрази при этом его серьезную рожу».
Ольге Книппер было суждено еще раз потерять ребенка. Правда, не от Чехова. Это случилось на гастролях в Петербурге, где она неудачно упала. Мужу актриса об этом не сообщила — он узнал новость из переписки с доктором Ольги и понял, что ребёнок никак не мог быть от него. Попрекать жену он не стал. И раньше подозревая супругу в измене, он ее не упрекал: «Я получил анонимное письмо, что ты в Питере кем-то увлеклась, влюбилась по уши. Да и я сам давно уж подозреваю, жидовка ты, скряга. А меня ты разлюбила, вероятно, за то, что я, человек неэкономный, просил тебя разориться на одну – две телеграммы… Ну что ж! Так тому и быть, а я всё ещё люблю тебя по старой привычке…» — писал он ей (послание от 7 марта 1901 года).
В последние годы жизни Антона Чехова его самочувствие резко ухудшилось. Хотя в воспоминаниях современников писателя часто упоминается, что драматург переносил болезнь стоически, даже героически. Все так же улыбался, не показывал вида, что ему даже тяжело ходить. Он мог себе позволить пожаловаться исключительно жене, да и то вскользь: «Милая моя старушка, твой дед что-то нездоров» (в письме от 24 декабря 1902 года); «Гуляю лениво, ибо почему-то задыхаюсь» (от 10 апреля 1904 года). В последнем письме жене он тоже пожаловался на самочувствие: «Дуся моя, жена, пишу тебе последнее письмо, а затем, если понадобится, буду посылать телеграммы. Вчера я был нездоров, сегодня тоже, но сегодня мне все-таки легче; не ем ничего, кроме яиц и супа» (от 22 апреля 1904 года).
В последние дни жизни мужа Ольга Книппер была рядом с ним. Они находились в Германии, куда писатель приехал на лечение. Как вспоминала актриса, в начале ночи Чехов проснулся и «первый раз в жизни сам попросил послать за доктором. После он велел дать шампанского. Антон Павлович сел и как-то значительно, громко сказал доктору по-немецки (он очень мало знал по-немецки): „Ich sterbe“. Потом повторил для студента или для меня по-русски: „Я умираю“. Потом взял бокал, повернул ко мне лицо, улыбнулся своей удивительной улыбкой, сказал: „Давно я не пил шампанского…“, спокойно выпил всё до дна, тихо лёг на левый бок и вскоре умолкнул навсегда».
Ольга Книппер пережила Чехова на 55 лет. Талантливая актриса сыграла еще много выдающихся ролей в спектаклях по произведениям Тургенева, Гоголя, Достоевского, Горького и, конечно, Чехова. Замуж она так больше и не вышла. Удивительно, но даже после его смерти супруга Ольга Леонардовна на протяжении нескольких лет продолжала писать письма, обращённые к Антону Чехову.
Источники:
- РИА «Новости» 100 фактов о Чехове (www.ria.ru)
- А.П. Чехов и О.Л. Книппер-Чехова (www.chehov-lit.ru)
- «Приснись мне, дуся!» История любви Антона Чехова и Ольги Книппер (www.aif.ru)
- «800 любовных писем Антона Чехова и Ольги Книппер» (www.stihi.ru)
