Еще недавно Первомай шумел красными знаменами и имел сложившийся канонический образ Дня международной солидарности трудящихся в борьбе за свои права. Но вот этот образ исчез. В 1992 году праздник Первомая в России официально был переименован в Праздник Весны и Труда. Это сразу меняло весь смысловой реестр праздника. Что же мы, собственно, сегодня празднуем в день Первомая?

В белом венчике из роз
Впереди Иисус Христос

А. Блок. «Двенадцать»

           Они верили, что создают чудо – новую, никем не виданную цивилизацию всеобщего счастья и добра. Они вдохновенно трудились и совершали подвиги, воздвигая десятки крупнейших электростанций и тысячи новых заводов. Они были убеждены, что делают сказку былью, которой станет любимая страна – страна писателей, страна художников. Праздник Первомая, красные знамена и незабываемые, связанные с праздником марши и песни, до краев наполняли их души чувством созидания великого будущего.

          И они знали, что гладко бывает лишь на бумаге; они преодолевали невозможное и в лихорадочной скачке к цели теряли лучших товарищей, на скаку не заметив, что рядом – товарищей нет. Но Первомай их связывал с павшими и уносил в будущее.
        Лишь немногие потом сумели оценить глубокую мистику Первомая. Самый первый политический Первомай в Российской империи состоялся в 1890 году в Варшаве, тогда Царстве Польском: грандиозная стачка – более десяти тысяч рабочих. Самый последний Первомай СССР прошел ровно на сто лет позже, день в день – 1 мая 1990 года. За это столетие ушла Российская империя, ушел СССР и явственно угасли идеалы Святой Руси в русско-советской культуре, без которых ни коммунизм, ни СССР не имели шансов состояться. Дело в том, что в начале ХХ века большое число русских людей, в ослеплении, приняли идеи коммунизма за идеалы России, за воплощение Русского проекта соборно-космической цивилизации, чей образ обретал ясность на протяжении XIX-ХХ веков. Лишь потом пришло осознание, что коммунизм – не Русский проект, но вариант антихристианского Западного проекта. А именно, Власти «ядра» владельцев мира над порабощенными народами. 
            На «линии соприкосновения» двух противоположных проектов будущего мистика Первомая и его двойственность проявились в полной мере.    
           С одной стороны, Первомай был встроен в Западный проект переделки мира под Власть «ядра» - мирового партийно-финансового или просто финансового олигархата. Проект предусматривал крушение «старого мира» национальных монархий, культур, ценностей, традиций руками вненациональной массы, объявляемой солью земли. Этой массе позволялись любые зверства и преступления в адрес национально мыслящей интеллигенции, дворянства, офицерства и духовенства, как и в адрес ремесленников, рабочих, крестьян: это называлось прогрессом. Орудием краха «старого мира» стала «свобода» вненационального, индивида, лишенного всяких «цепей-привязанностей» и замкнутого на свои личные вожделения. Так как у подножия культур всегда существуют маргиналы, жаждущие анархической свободы своих вожделений, в том числе, самых садистских и античеловеческих, достаточно было назвать их «борцами за свободу» и далее особенно им не препятствовать.  
            Политическая подоплёка Первомая такого типа восходит к 1 мая 1886 года, когда анархисты США организовывали рабочие митинги и демонстрации в Чикаго, переросшие затем в кровавые столкновения с полицией. При взрыве бомбы ряд демонстрантов оказались убиты, многие искалечены. По обвинению в организации взрыва восемь рабочих-анархистов были приговорены к повешению. В честь этих чикагских рабочих, международная конференция социалистов в 1889-м и утвердила Первомай «праздником труда», который и ныне отмечают во многих странах как «Международный день трудящихся». 
          В Российскую империю Первомай внедрялся в виде нелегальных сходок «пролетариев» – «маевок», с 1897-го принимающих политический характер и сопровождаемых массовыми выступлениями рабочих. С 1901-го демонстрации и стачки «пролетариев» идут в Петербурге, Тифлисе, Гомеле, Харькове и других городах России под новыми лозунгами: «Долой самодержавие!», «Да здравствует республика!», переходя в массовые столкновения с полицией и войсками. Наиболее крупными становятся беспорядки, которые 1 мая 1901-го года, в ответ на гособоронный заказ, устраивают рабочие Невской заставы, куда входят Обуховский сталелитейных завод и другие предприятия. Заинтересованность внешних сил в содержании происходящего отражена в «резолюции», которой Конференция Международного социалистического бюро в Брюсселе в декабре 1901 года отметила обуховских рабочих и заявила протест против имперского правительства России.

          После краха модернистского проекта СССР, решением правительства России, в 1992-м праздник Первомая лишается политического содержания и становится Праздником Весны и Труда. Таким образом, как бы зачеркивается его былой социально-исторический смысл. Но вместе с ним уходят также и смыслы уничтожения Российской империи, рабочих движений и террористических акций в России, взросших на уроках Первомая, смысл русских революций и неисчислимых страданий народа России в ХХ веке. Разве нужны были эти смыслы «квалифицированным потребителям», какими, по мысли министра образования и науки А. Фурсенко должно стать все население России? Росчерком пера великое прошлое оказывалось недействительным. А отправленное в архив Русское государство так и оставалось в прошлом – как будто и не было его никогда. Для временщиков 1990-х такое решение имело массу положительных сторон. 
             Оно узаконивало крах Российской империи, крах СССР и прорыв к Власти «потомков Февраля», в обмен на деньги и западную поддержку своей Власти, сливавших Россию, ее ресурсы, недра и научные достижения бывшим врагам. Кроме того, решение узаконивало главное – предательство новой Властью истории и чести своей страны. Перед элитами Запада, Власть «потомков Февраля» признает поражение России – как в холодной войне, так и в тысячелетнем цивилизационном противостоянии Западу. Русская цивилизация объявляется «неудавшейся», «несостоявшейся», подлежащей замене (Е. Гайдар). Но главное то, что либеральную тусовку и младореформаторов напрягало более всего, заставляя трястись от страха, а именно – страх возрождение России, ее культуры, ценностей и государственности. Это все было намного страшней, чем возврат коммунизма. Упразднение Первомая и его истории становится вполне практичным ходом – мало ли кому опыт борьбы с Властью мог пригодиться в те же 1990-е годы?   
            Но была у Первомая и другая сторона, о чем в 1992-м начисто забыли временщики. Она говорила, что крах СССР означал не конец Русской цивилизации, но выход ее к Русскому возрождению. Он означал что Россия, живая, нащупывающая будущее и не вписывающаяся в узкие рамки мертвой идеологии СССР, сама сбросила истлевшую версию Западного проекта, обнаружив жажду возврата на свои исторические круги – вплоть до восстановления Российской империи и государственности.
            За возвращением стоял совсем другой Первомай, имевший историю намного серьёзнее, чем акции англосаксонских анархистов на американском континенте. В первозданном виде он уходил в древнейшую историю континента и затрагивал все его страны – от Западной Европы до Дальнего Востока и от Индии и Пакистана до Африканского континента. В честь этого праздника на Руси, в Европе, в Индии, люди устраивали игры и гуляния, пели веселые песни, прыгали через костер, танцевали. У древних славян этот праздник назывался Красной горкой: он открывал портал связи с родителями и родом. Кроме трапезы с близкими, воплощавшей застолье рода, было много веселья – хороводов, песен, молодежь погружалась в водоемы, веря, что это очищает душу. Перед праздником, в ночь на 1 мая славяне чествовали богиню Живу, воплощавшую силу жизни, любви и будущего лета. В Европе широко был развит обычай ставить перед домом майское дерево, украшенное лентами и игрушками. В всех странах это был очень красивый, романтический и живописный праздник – один из главных праздников в году.

           Но не только красота и веселье придавали Первомаю острую и живую динамику. Все это было уже итогом главного содержания мистерии Первомая, начинавшейся ночью и которая выделяла этот праздник из всех праздников в году. Содержанием мистерии была ежегодная, неутихающая борьба вселенского зла за победу над добром, неизменно оканчивающаяся победой добра. 
            Ночь с 30 апреля на 1 мая – самая «забесовленная» ночь в году. В эту ночь – в Европе ее именуют Вальпургиевой ночью, – в воздухе царят ведьмы, злые духи и нечистая сила, которая слетается на свои сборища – шабаши. Излюбленным местом шабашей нечистой силы у славян считается Лысая гора, в Германии – гора Брокен, известная также как Блоксберг. Согласно легенде, ведьмы разных мест планеты собираются там, чтобы проводить свои зловещие ритуалы, заклинания и свои праздники. Шабаш ведьм и нечистой силы был популярен и в европейском, и в русском искусстве, литературе и театре. Подлинные шедевры здесь – «Фауст» Гете, «Вечера на хуторе близ Диканьки» Н. Гоголя, «Мастер и Маргарита» М. Булгакова. Однако главное в действии мистерии – попытка злых сил каждый раз задержать, затормозить, заблокировать приход зрелой весны и лета. Именно для этого ведьмы проводят всю ночь в заклинаниях, зловещих обрядах и самых непристойных плясках и нечестивых ритуалах, делятся планами и гордятся будущими кознями, «навечно» проецируя зло на все живое, на весь мир. 
        Мистерия Первомая – солнечная награда жизни после страшной ночи, выступает как неизменная и непреложная победа сил добра, победа света над тьмой, жизни над смертью, любви нал ненавистью и вселенским злом. Эта абсолютная и неумолимая победа добра была и является содержанием подлинного праздника Первомая. 
         Некоторые авторы продолжают убеждать, что Первомай России ХХ века есть прямое продолжение исторических традиций земли русской, а красный цвет первомайских флагов есть священный для древних славян красный цвет восходящего Солнца – Ярила. О красном цвете революционных флагов, например, у кровавых маздакитов (III век), мы как-нибудь поговорим, а в данном случае речь идет о принципиальной ошибке: в Новое время произошла полная инверсия смыслов древнего Первомая. То есть, Новое время и модернистский проект Власти групповой нечисти над миром и нардами сумели вывернуть праздник и его содержание наизнанку. Они поменяли полюса и убелили массы людей увидеть сияющее добро в кровавой поступи их собственных палачей. А сквозь идеи и цели модернистских Первомаев проглядывало полное уничтожение высших человеческих ценностей национальных культур и их идеалов будущего. 
           Из дня сегодняшнего хорошо видно, как идеалы Русского проекта, на их высшем гуманистически-ценностном уровне, были блокированы Западным проектом в его коммунистической версии, которая в начале ХХ века оказалась принята русскими людьми за свой – Русский проект.  
           Выразилось это и в беспрецедентной блокаде развития России после краха СССР, когда открылась возможность возвращения к своим историко-культурным идеалам и ценностям. А именно – к концепции грядущей соборно-ценностной цивилизации, опирающейся на идеалы Святой Руси и устремленной в бескрайнее будущее соборно-космического всечеловечества. Такая цивилизация, вытекающая из русской культуры и принципов соборности, была зачёркнута Западом и Западным проектом, который возобладал и в Европе, и в России в начале ХХ века. И она была зачеркнута пятой колонной «потомков Февраля» в 1990-е годы, прорвавшихся в Власти.   
            Это понимание чрезвычайно важно сегодня, когда мир вступил в небывало острое и беспримерное противоборство сил постчеловеческого зла с силами перехода на Новый уровень исторического процесса, которые воплощает активно меняющаяся Россия – жизнью отстаивающая достоинство человека и высшие ценности жизни и духовного развития. Речь идет о беспримерном противостоянии России совокупным силам мирового зла и разрушения образа человека и человеческой истории. Праздник Первомая в этой непростой ситуации, возвращенный к своему исконному содержанию, дает ясное понимание, кто именно одержит в финале убедительную победу – несмотря на нагнетаемый бесовский хаос на планете. 
           Сегодня наш Первомай – неумолимое предчувствие Победы, в надежде на которую идет борьба отжившего и еще цепляющегося за жизнь Западного проекта и Русского проекта, уже входящего в силу и уже прокладывающего, «проламывающего» дорогу во всечеловеческое будущее – несмотря на все силы ада, вставшие на пути и старающиеся затормозить, задержать, заблокировать выход к этому будущему.