Новый год и Рождество — особенное время для россиян. Это время для теплых встреч с родными и близкими, веселых гуляний и приятных поздравлений. Так было и много десятилетий назад у наших классиков. Рассказываем, как отмечали писатели новогодние праздники.

Не только мы, но и наши классики любили шумной и весело отметить Новый год и Рождество. Кто-то любил притворяться иностранцем на балах, кто-то устраивал настоящие семейные маскарады, а кто-то предпочитал собираться с близкими и дарить дорогие подарки. Все это сохранилось в воспоминаниях современников авторов и их письмах. Рассказываем, как отмечали российские писатели новогодние праздники. Кажется, нам есть чему у них поучиться.

Писатель Михаил Булгаков обожал веселиться. Новый год и Рождество он всегда встречал шумно, любил розыгрыши и кутежи. При этом у него были свои шалости. Например, как писал секретарь альманаха «Недры» Петр Зайцев, на новогоднем балу он просил, чтобы его представили то как иностранца, то как неизвестного.

Однажды на рождественские праздники он с Валентином Катаевым отправился поиграть в рулетку. Правда, не столько ради развлечния! Подробнее об этом друг писателя рассказал в своей повести «Алмазный мой венец». В ней он называет Булгакова «синеглазым». В тот день они с аппетитом отведали «отличный украинский борщ», чай с сахаром, но не наелись. Хотелось еще вкусной колбаски, сыра, сардинок и «стакан доброго вина», но денег не было.

Валентин Катаев описывал это так: «Складывали последние копейки. Выходило рубля три. В лучшем случае пять. И с этими новыми, надежными рублями, <…> мы должны были идти играть в рулетку, с тем чтобы выиграть хотя бы червонец <…>. Мы с синеглазым быстро одевались и, так сказать, «осенив себя крестным знамением», отправлялись в ночь».

В казино их встречали с презрением, но они молча сносили свою судьбу и не торопились. «Вокруг стола сидели и стояли игроки, страшные существа с еще более страшными названиями — „частники“, „нэпманы“ или даже „совбуры“, советские буржуи. На всех на них лежал особый отпечаток какого-то временного, незаконного богатства, жульничества, наглости, мещанства, смешанных со скрытым страхом. Они были одеты в новенькие выглаженные двубортные шевиотовые костюмы, короткие утюгообразные брючки, из-под которых блестели узконосые боксовые полуботинки „от Зеленкина“ из солодовниковского пассажа. Перстни блистали на их коротких пальцах», — пояснял Катаев.

И вдруг — удача! Схватив только что выигранные шесть рублей, они тут же бежали покупать ветчину, колбасу, сардинки, батоны, сыр чеддер, который особенно любил Булгаков, и две бутылки настоящего заграничного портвейна. Дома их ждали друзья. Впоследствии ситуация еще несколько раз повторялась, но почти всегда их ждал успех. «Мы ставили на черное или на красное, на чет или на нечет и почему-то выигрывали. Быть может, нам помогала нечистая сила, о которой впоследствии синеглазый написал свой знаменитый роман», — заключал Валентин Катаев.

В семье Льва Толстого Рождество всегда отмечалось с особым трепетом и любовью. Об этом свидетельствуют дневники и письма детей и жены писателя. Причем подготовка к празднику начиналась еще летом. Жена писателя Софья Андреевна покупала голеньких кукол, на которые всю осень шились ею и детьми наряды. Игрушки на елку также создавались детьми под руководством матери.

В рождественские дни в Ясную Поляну съезжались их родственники и друзья. Традиционно всей семьёй ездили на службу в Николо-Кочаковскую церковь. В сам день Рождества после службы устраивался праздничный обед, на котором неизменно подавалась жаренная индейка и плум-пудинг, к великой радости детей, вносившийся зажжённым. В зале ставили большую ёлку, украшенную горящими восковыми свечами и игрушками. На праздник приглашали и дворовых детей, им дарили сладкие подарки, фрукты и те самые куколки, изготовленные семьей писателя.

Второй день праздника отмечался маскарадом, для которого также заранее шили реквизит. Ставили домашние спектакли, и все, включая Льва Николаевича, переодевались в костюмы. Традиционным развлечением было катание на лошадях. А также катание на пруду на коньках.

Новый Год в семье Толстого — тоже отмечали с размахом. Вот, что вспоминала внучка писателя Анна Ильинична Толстая-Попова: «Помню встречу Нового Года в Ясной Поляне. Когда устраивали большой ужин, подавалось шампанское, на столе горели свечи. Все нарядно одетые бегали с записочками и карандашами. Потом без пяти двенадцать садились за стол и ждали боя часов, стоящих на лестнице. Большие высокие часы медленно с глухим внутренним шумом и каким-то придыханием начинают бить двенадцать. После шума и волнения наступала тишина, потом все шумно вставали, подходили к старшим чокаться и поздравляли друг друга».

Антон Чехов также отдавал Рождеству большее предпочтение, чем Новому году. «Есть праздники, которые имеют свой запах. На Пасху, Троицу и на Рождество в воздухе пахнет чем-то особенным», — писал он. Однако, к сожалению, документальных материалов о том, как же происходили в его семье эти праздники, нет.

Правда, сохранилось его поздравление будущей жене Ольге Книппер от 2 января 1901 года. Это письмо по праву можно назвать одним из самых трогательных новогодних поздравлений среди классиков. Антон Чехов писал: «Ты хандришь теперь, дуся моя, или весела? Не хандри, милюся, живи, работай и почаще пиши твоему старцу Антонию. Я не имею от тебя писем уже давно, если не считать письма от 12 декабря, полученного сегодня, в котором ты описываешь, как плакала, когда я уехал. Какое это, кстати сказать, чудесное письмо! Это не ты писала, а, должно быть, кто-нибудь другой по твоей просьбе. Удивительное письмо. <…> Поздравлял ли я тебя с новым годом в письме? Неужели нет? Целую тебе обе руки, все 10 пальцев, лоб и желаю и счастья, и покоя, и побольше любви, которая продолжалась бы подольше, этак лет 15. Как ты думаешь, может быть такая любовь? У меня может, а у тебя нет. Я тебя обнимаю, как бы ни было… Твой Тото».

Но далеко не всем членам семьи Чехов писал такие теплые поздравления. Мог он позволить себе и пошутить. Так было, например, в его переписке с братом Александром. В послании от 2 января 1889 года читаем: «Велемудрый государь! Поздравляю твою лучезарную особу и чад твоих с Новым годом, с новым счастьем. Желаю тебе выиграть 200 тысяч и стать действительным статским советником, а наипаче всего здравствовать и иметь хлеб наш насущный в достаточном для такого обжоры, как ты, количестве. <…> Вся фамилия кланяется».

Кажется, сила чувств Чехова, показанная в письмах к жене, может сравниваться только с новогодним посланием Осипа Мандельштама. 1 января 1936 года он писал жене Надежде: «Деточка моя родная! С Новым годом, ангел мой! За наше несчастное счастье, за что-то новое, что будет, за вечно старое, что моложе нас! Да здравствует моя Надинька, жена моя, мой вечный друг! С Новым годом, дитя! А я, дурной, два дня тебе не писал: третьего дня на радостях от телефона, а вчера от бестолочи».

Обожали Новый год в семье Михаила Шолохова. Более того, отмечали праздник и во время войны, и во время эвакуации. Для своих и соседских детей он устраивал в своем доме настоящую сказку с елкой и подарками, привезенными специально из Москвы. Обязательным условием участия для всех маленьких гостей было выучить наизусть и прочитать стихотворения, посвященные Новому году.

Интересно, что в доме Шолоховых на Новый год была обязательной одна игра: в шапку заранее клали свернутые бумажки с номерками, затем дети по очереди их тянули из шапки, затем Шолохов снимал с елки игрушку с таким же номером и отдавал ее ребенку. В конце игры на елке не оставалось ни одной игрушки: все раздаривали детям.

С размахом праздновал Рождество Иосиф Бродский. Как-то он сказал, что справлять день рождения Богочеловека — не менее естественно, чем свой собственный. И это действительно было для него органично, хотя, возможно, и несколько странно, ведь воцерковленным человеком поэт назвать себя не мог. Но это только на первый взгляд. Религиозное сознание всегда было присуще Бродскому.

Советский и американский журналист Петр Вайль, близко знавший писателя и записавший с ним интервью, рассказывал, что где бы не жил поэт в Америке, везде ставилась елка. С рождением дочки она сделалась только больше и наряднее. «Мария накрывала стол, а сам праздник Иосиф превращал в какой-то непрерывный фестиваль дарения. Собиралось немного народу, припомню от восьми до двенадцати человек, но подарки полагались от каждого каждому. Пусть более сведущие в математике подсчитают общее количество, но понятно, что много. Во всяком случае, церемония извлечения из-под елки и раздача подарков занимала часа три», — описывал события Вайль.

Бродский был человеком щедрым, поэтому подарки покупал для родных и друзей дорогие. «Одно из лучших платьев у моей жены — как раз то, которое преподнес ей на Рождество 1994-го Бродский. Меня, наверное, переживет шикарный кожаный портфель, который он подарил мне в такой праздник», — говорил журналист. При этом получать подарки писатель тоже любил. Он ходил по комнате, намотав на шею полученный шарф, надев подаренные перчатки, и, еле удерживая охапку свертков, повторял: «Это мы любим!»

Друг писателя подчеркивал, что Бродский был человеком соучастливым, а слухи об его неприступности и надменности — мифы. «Может, это относится к молодым его годам. Не знаю, не видел. Я знал человека поразительной доброты, внимательности и тепла, которые мировоззренчески покоились, я думаю, на доверии к жизни, на том именно религиозном сознании, для которого нет ничего случайного в мире — все уникально, все дорого, все драгоценно. Думаю, даже уверен, что Бродский был таким всегда. Откуда же было взяться такому смиренному взгляду и такой робко-торжественной интонации, как в рождественском стихотворении еще 1965-го года: «И, взгляд подняв свой к небесам,/ ты вдруг почувствуешь, что сам/ — чистосердечный дар».

Источники:
О.Э. Мандельштам Собр. соч. в 4 тт. Т. 4 Письма (www.rvb.ru/20vek/mandelstam/01text/vol_4/01letters/4_200.htm)
Письма Антона Чехова за 1901 год. Часть 1 (www.anton-chehov.info/pisma-za-1901-god.html)
Культура, «Учимся у классиков: как поздравить с Новым годом» (www.culture.ru/materials/255262/uchimsya-u-klassikov-kak-pozdravit-s-novym-godom)
Валентин Катаев. Алмазный мой венец (www.lib.ru/PROZA/KATAEW/almazn.txt)
«Аргументы и факты, «Праздник из прошлого. Как в семье Толстых готовились к Рождеству (www.tula.aif.ru/ny/holiday/prazdnik_iz_proshlogo_kak_v_seme_tolstyh_gotovilis_k_rozhdestvu)
ТАСС, «Чеховские апельсины и шолоховские елки. Как семьи великих писателей встречали Новый год» (www.tass.ru/v-strane/7402193)
«Радио Свобода», «В воздухе – сильный мороз и хвоя» (www.svoboda.org/a/28185022.html)