Федор Тютчев не стремился к славе и признанию. Однако не писать он тоже не мог. Тем более, что получалось у него это так точно и образно, что современники, в том числе великий Пушкин, не могли игнорировать феномен Тютчева.

Поэт и мыслитель Федор Иванович Тютчев много лет проработал дипломатом за границей, а стихи писал в свободное от основной работы время. Однако их образность, точность и гармоничность до сих пор оставляют неизгладимое впечатление на читателей. Не зря писатель Иван Тургенев писал о поэте так: «Талант Тютчева, по самому свойству своему, не обращен к толпе и не от нее ждет отзыва и одобрения; для того, чтобы вполне оценить его, надо самому читателю быть одаренным некоторой тонкостью понимания, некоторой гибкостью мысли, не остававшейся слишком долго праздной. Фиалка своим запахом не разит на двадцать шагов кругом; надо приблизиться к ней, чтоб почувствовать ее благовоние».

Федор Тютчев родился 5 декабря 1803 года в фамильной усадьбе Овстуг Орловской губернии (сейчас — Брянская область). Федор Иванович происходил из старинного русского дворянского рода, который был известен с XIV века. Его отец Иван Тютчев служил в Кремле, в последние годы жизни руководил «Экспедицией Кремлевского строения» — государственной организацией, которая следила за состоянием исторических памятников. Мать Федора Тютчева Екатерину Толстую публицист Иван Аксаков описал как «женщину замечательного ума».

Семья Тютчевых казалась образцовой. Они действительно жили очень дружно. Друг их семьи историк Михаил Погодин отмечал: «Смотря на Тютчевых, думал о семейственном счастии. Если бы все жили так просто, как они». Детство будущего поэта прошло в родовой усадьбе Овстуг. Через много лет Федор Тютчев писал своей жене Эрнестине Пфеффель: «Когда ты говоришь об Овстуге, прелестном, благоуханном, цветущем, безмятежном и лучезарном, — ах, какие приступы тоски по родине овладевают мною».

Удивительный дар превращать трагедию в поэзию у Тютчева проявился еще в шесть лет. Случилось это так: в 1809 году впечатлительный мальчик, гуляя в роще у кладбища, нашел мертвую горлицу. Он похоронил птичку и так искренне горевал по ней, что даже сочинил эпитафию в стихах.

Родители старались дать детям хорошее домашнее образование: учили русскому и французскому языкам, музыке. Учителем Федора стал знаток латыни, древнегреческого и итальянского языков Семен Раич. Это был человек оригинальный, чистый и мечтательный. С его помощью будущий поэт изучил античную литературу и «по тринадцатому году переводил уже оды Горация с замечательным успехом».

Именно Семен Раич первым заметил необыкновенное поэтическое дарование ученика. Ему же Федор Тютчев посвятил одни из своих первых стихотворений, среди которых послание «На камень жизни роковой» («С. Е. Раичу»):

…Ум скор и сметлив, верен глаз,
Воображенье — быстро…
А спорил в жизни только раз —
На диспуте магистра.

С 1816 года Тютчев стал вольнослушателем Московского университета. Русский публицист и поэт Иван Аксаков писал: «Ребенок был чрезвычайно добросердечен, кроткого, ласкового нрава, чужд всяких грубых наклонностей; все свойства и проявления его детской природы были скрашены какой-то особенно тонкой, изящной духовностью. Благодаря своим удивительным способностям, учился он необыкновенно успешно. Но уже и тогда нельзя было не заметить, что учение не было для него трудом, а как бы удовлетворением естественной потребности знания».

С благословения учителя в неполные 15 лет подросток был принят в Общество любителей российской словесности. Это случилось благодаря Семену Раичу, который показал одно из произведений Тютчева, оду «На новый 1816 год», своему наставнику — профессору Московского университета Алексею Мерзлякову. Мерзляков решил прочитать произведение на собрании Общества в феврале 1818 года. Вскоре Тютчева приняли в организацию. «Это было великим торжеством для семейства Тютчевых и для самого юного поэта», — писал Аксаков. Стихи Федора Ивановича стали печататься в журнале «Труды Общества любителей российской словесности».

В 1819 году Тютчев отлично сдал экзамены, став студентом факультета словесных наук Московского университета. Здесь он близко общался с историком Михаилом Погодиным, поэтом Дмитрием Веневитиновым, писателями Владимиром Одоевским и Андреем Муравьевым. В 1821 году своим товарищам Тютчев посвятил стихотворение «Весеннее приветствие стихотворцам»:

Где вы, Гармонии сыны?..
Сюда!.. и смелыми перстами
Коснитесь дремлющей струны,
Нагретой яркими лучами
Любви, восторга и весны!..

0 вы, чей взор столь часто освящен
Благоговения слезами,
Природы храм отверст, певцы, пред вами!
Вам ключ к нему поэзией вручен!

В парении своем высоком
Не изменяйтесь никогда!..
И вечная природы красота
Не будет вам ни тайной, ни упреком!..

После окончания Московского университета Тютчев стал служащим Государственной коллегии иностранных дел в Петербурге. В столице он жил в доме своего родственника графа Остермана-Толстого — героя Отечественной войны, генерала, который потерял руку во время сражения. Именно он рекомендовал отправить Тютчева в дипломатическую миссию в Мюнхен. Позже поэт писал родителям: «Странная вещь — судьба человеческая. Надобно же было моей судьбе вооружиться уцелевшею Остермановою рукою, чтобы закинуть меня так далеко от вас!».

Здесь стоит отметить, что в 1822 году переезд из России за границу ощущался совсем по-другому. Железных дорог и электрических телеграфов тогда не было, почтовые сообщения совершались медленно. Русских путешественников найти на чужбине было сложно. Молодому человеку пришлось переживать процесс становления без семьи и близких друзей. Окончательно он вернулся в Россию только через двадцать два года, когда Федору Ивановичу пошел уже пятый десяток.

В Германии Тютчев познакомился с поэтами Иоганном Гете и Генрихом Гейне. Близко дружил с философом Фридрихом Шеллингом. Современники вспоминали, что поэт часто спорил с философом, доказывая несостоятельность его истолкования догматов христианской веры. Тютчев переводил труды немецких философов и писателей, в том числе «Песнь радости» Фридриха Шиллера, посещал литературные вечера, переписывался с иностранными учеными, писал публицистические статьи на французском языке.

Советский литературовед и литературный критик Наум Берковский в своей работе «О русской литературе» писал: «Связи Тютчева с культурой Запада иногда изображаются односторонне — их сводят к немецким только связям. На деле же для Тютчева имели немалое значение и другие европейские авторы: он усвоил поэзию Байрона, не однажды обращался к Шекспиру, отлично знал французский романтизм, французский реалистический роман, французскую историческую науку. Мюнхен и Бавария, а потом на время Турин и Италия поучительны были для Тютчева не только сами по себе — они „вдвинули“ его в Европу, из этих городов ему хорошо видна была политическая и культурная жизнь других европейских столиц».

Знакомые и друзья Тютчева отмечали, что он был потрясающим собеседником, блистал эрудицией. Окружающие буквально «находились под очарованием этого диковинного ума». В свете молодого человека любили. Однако сам Тютчев оставался прост и независим, тщеславие обошло его стороной.
Во многом на становление поэта повлияла его способность читать с поразительной быстротой, удерживая прочитанное в памяти до малейших подробностей. Отметим, что привычку к чтению Тютчев сохранил до глубокой старости. Каждый день по утрам в постели он читал все вновь выходящие книги русских и зарубежных авторов, большей частью исторического и политического содержания.

В Германии Тютчев продолжал заниматься творчеством. Только во второй половине 1820-х годов он написал около семидесяти стихотворений, среди которых «Весенняя гроза», «Как океан объемлет шар земной…», «Silentium!» и другие. При этом поэт очень требовательно относился к своим стихам, часто переписывал и переделывал уже готовые произведения, часть из них уничтожал. Он вспоминал: «Ах, писание страшное зло, оно как бы второе грехопадение бедного разума…».

В эти годы поэт создавал философскую, пейзажную и любовную лирику. Позднее Валерий Брюсов так характеризовал этот период творчества Федора Ивановича: «У своих русских предшественников Тютчев почти ничему не учился. В ранних его стихах есть влияние Жуковского и, отчасти, Державина; позднее Тютчев кое-что воспринял у Пушкина. Но в целом его стих крайне самостоятелен, своеобычен».

В 1829 году в Москве педагог Тютчева Семен Раич начал издавать журнал «Галатея». Он предложил поэту публиковаться. Тютчев согласился, и его стихотворения печатали почти в каждом номере. После закрытия «Галатеи» в 1830 году Тютчева пригласили сотрудничать с альманахом Михаила Максимовича «Денница». В этом издании вышли произведения «Успокоение», «Весенние воды», «Последний катаклизм».

Советский и российский литературный критик Вадим Кожинов в работе «Тютчев» (из серии «Жизнь замечательных людей» — прим. ред.) писал: «Тютчев, как уже говорилось, не торопился стать поэтом; став поэтом, он опять-таки не спешил печатать стихи. Известно, что он передавал стихи в московские журналы и альманахи только благодаря настойчивым просьбам Раича, братьев Киреевских, Погодина. В весьма редких случаях — и то лишь в последние годы жизни — стихи поэта попадали в печать по его личной инициативе».

К сожалению, стихотворения Тютчева, даже опубликованные, были малоизвестны. При этом сам Александр Пушкин относился к творчеству Федора Ивановича с благосклонностью! Публицист и философ Юрий Самарин писал: «Мне рассказывали очевидцы, в какой восторг пришел Пушкин, когда он в первый раз увидал собрание рукописное его [Тютчева] стихов… Он носился с ними целую неделю».

В 1843 году Федор Тютчев познакомился со всесильным начальником III отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии Александром Бенкендорфом. Тютчев показал ему свои философские труды — размышления о судьбе России и Запада, а Бенкендорф передал их императору Николаю I. Царь прочитал сочинения поэта и поддержал его идеи. Дело в том, что Тютчев хотел изменить отношение европейцев к России и собирался публиковать в известных немецких и французских журналах статьи о политике. Император пообещал оказывать поэту поддержку и пригласил его в Петербург на аудиенцию.
20 сентября 1844 года Тютчев окончательно вернулся в Россию. Однако через три дня после этого умер Бенкендорф. Как писал Иван Кожинов: «Смерть Бенкендорфа, очевидно, оборвала и осуществление всего тютчевского «проекта».

В России поэт вновь поступил в Министерство иностранных дел, где с 1848 года занимал должность старшего цензора. Совсем не печатая в эти годы стихотворений, Тютчев выступает с публицистическими статьями на французском языке: «Письмо к г-ну доктору Кольбу» (1844), «Записка царю» (1845), «Россия и революция» (1849), «Папство и римский вопрос» (1850). Две последние являются главами незавершенного трактата «Россия и Запад», задуманного им под впечатлением революционных событий 1848-1849 гг.

Наум Берковский в работе «О русской литературе» так характеризовал этот период творчества Федора Ивановича: «К концу 40-х годов Тютчев стал проповедовать политическое и духовное обособление России от Европы. Согласно его трактатам, Россия — великая патриархальная империя, опора порядка, исповедница христианского безличия и смирения. Христианская идея отлично уживалась у Тютчева с завоевательным пафосом, с призывами к расширению территорий, к захвату Константинополя, который должен был, по его теории, оказаться центром государства, объединяющего славянские народы под властью русского царя».

В конце концов, признание публики Тютчев все-таки получил. Во многом это произошло благодаря поэту Николаю Некрасову, который в 1850 году в своей статье назвал Тютчева «русским первостепенным поэтическим талантом». Вскоре после этого в журналах стали появляться его старые произведения, а сам Тютчев снова начал писать стихи и публиковать их. В начале 1850-х вышли «Как дымный столп светлеет в вышине!», «Слезы людские, о слезы людские», «О, как убийственно мы любим» и другие произведения. В это же время Иван Тургенев и Николай Некрасов подготовили к печати его первый сборник, который вышел в 1854 году. Большой для того времени тираж — три тысячи экземпляров — раскупили за короткий срок.

Карьера поэта тоже пошла в гору. 7 апреля 1857 года Тютчев получил чин действительного статского советника, а 17 апреля 1858 года был назначен председателем Комитета иностранной цензуры. На этом посту, несмотря на многочисленные неприятности и столкновения с правительством, Тютчев прослужил 15 лет, вплоть до своей кончины. 30 августа 1865 года Тютчев был произведен в тайные советники, тем самым достигнув третьей, а фактически — даже второй ступени в государственной иерархии чиновников.

В 1862 году министерство иностранных дел возглавил князь Александр Горчаков. С ним у Тютчева сложились приятельские отношения, они много переписывались. С Горчаковым поэт делился своими взглядами на внешнюю политику. Тютчеву была близка концепция славянофилов: он полагал, что Россия идет по своему собственному самобытному пути и ее история кардинально отличается от истории европейских стран. Эти идеи поэта проявились в его политической лирике, среди которой стихотворения «Молчит сомнительно Восток», «Славянам» и «Умом Россию не понять…»: 

Умом — Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать —
В Россию можно только верить.

Федор Тютчев продолжал работать вплоть до своей смерти. В последние годы жизни он испытывал проблемы с речью и зрением, не мог писать, но продолжал надиктовывать стихи и статьи. Поэт умер 27 июля 1873 года в Царском селе. Незадолго до этого Тютчев сочинил свои последние стихотворения «Бессонница» и «Все отнял у меня казнящий Бог…».

Источники:

1. Федор Иванович Тютчев. Гении и злодеи (www.youtube.com/watch?v=fnLmxe_96aM).
2. Федор Иванович Тютчев (www.phys.msu.ru/rus/about/sovphys/ISSUES-2003/4(33)-2003/tyutchev/)
3. И. С. Аксаков. «Федор Иванович Тютчев» (www.az.lib.ru/a/aksakow_i_s/text_0050.shtml)
4. Федор Тютчев (www.culture.ru/persons/8283/fedor-tyutchev)